Подсудимые полностью оправданы

Подсудимые полностью оправданы по делу о хищении

Бертич Н.Н. и ещё трое её «соучастников» обвинялись в хищении чужого имущества с квалифицирующими признаками данного состава преступления. Дело расследовалось в Главном следственном управлении ГУВД Челябинской области.

Защиту Бертич Н.Н. осуществлял адвокат Турбин Ю.С., защитниками других подсудимых были адвокаты Блюм О.П., Боков В.К., Стародумов В.А.

По результатам судебного следствия, выслушав выступления сторон в прениях, суд вынес оправдательный приговор, не усмотрев в действиях подсудимых признаков какого-либо преступления.

Интересно, что оглашение приговора началось во второй половине дня 31 декабря. Участники процесса, зная, что приговор отпечатан на 130 листах, гадали, дослушают ли они его в этом году, или будут встречать Новый год в неведении и тревоге.

Но судья Перескоков М.Г. достойно справился со своей задачей: успел огласить оправдательный приговор ещё до 18 часов, преподнеся бывшим подсудимым, а теперь уже оправданным, прекрасный новогодний подарок. Все они были полностью оправданы по всему объёму предъявленного им обвинения.

Прокуратура впоследствии обжаловала оправдательный приговор, требуя его отмены. Вторая инстанция Челябинского областного суда оставила оправдательный приговор без изменения, он вступил в законную силу.

Выступление адвоката Турбина Ю.С. в прениях в защиту Бертич Н.Н.

Уважаемый суд! Бертич Надежда Николаевна в соответствии с предъявленным ей обвинением и представленным в суд обвинительным заключением обвиняется в присвоении и растрате, т.е. в хищении чужого имущества, вверенного виновному, совершённые группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере. Эти преступления квалифицированы обвинением по ст. 160 ч.3 п. «в» УК РФ.

Суть этих преступлений состоит, по мнению стороны обвинения, в совершении Бертич 15-ти эпизодов хищений денежных средств на общую сумму 99.893 рубля (деноминированных) и 8-ми эпизодов хищения путёвок на санаторно-курортное лечение, принадлежащих Челябинскому филиалу ФСС НГПР.

Прокурор, считая совершённые Бертич деяния полностью доказанными и правильно квалифицированными, просит суд признать её виновной в их совершении и приговорить больную 57-летнюю пенсионерку к 5 годам лишения свободы условно с испытательным сроком в 3 года.
Следует сразу отметить, что, предлагая суду назначить Бертич это наказание, прокурор ориентирует суд на незаконный приговор. В соответствии с частью второй пункта 7 Постановления Госдумы «Об объявлении амнистии в отношении несовершеннолетних и женщин» от 30.11.2001г. Бертич в этом случае должна быть освобождена от наказания. Это правило по данному делу распространяется не только на Бертич, однако прокурор об акте амнистии ничего не упомянула.

Но прежде чем обсуждать вопрос о мере наказания в отношении Бертич, суд должен разобраться и ответить на вопросы: а соответствует ли предъявленное ей обвинение требованиям закона? А являются ли совершённые ею деяния преступными? А виновна ли она в этих деяниях?

К сожалению, в речи прокурора мы не услышали анализа доказательств, относящихся к разрешению этих вопросов, грамотного юридического обоснования квалификации действий подсудимых. Простое перечисление доказательств, подтверждающих лишь фактологическую сторону дела, - это ещё далеко не подтверждение предъявленного обвинения.

Выступившие до меня мои коллеги подробно остановились на анализе доказательств фактических обстоятельств конкретных эпизодов хищений, вменяемых подсудимым, в том числе и моей подзащитной. С их выводами я согласен, поддерживаю их и не буду тратить время на повторение.

Я же постараюсь представить суду своё мнение по общим вопросам предъявленного обвинения, его юридический анализ.

1. Прежде всего, о содержании и формулировках предъявленного Бертич обвинения. Статья 160 УК РФ предусматривает ответственность за хищение чужого имущества, вверенного виновному, путём присвоения или растраты. В данном случае применённый законодателем союз или по правилам русского языка соединяет однородные члены предложения (присвоение, растрата), находящиеся в отношениях взаимоисключения. Тем самым законодатель подчёркивает, что присвоение, растрата являются самостоятельными, независимыми друг от друга формами хищения, наряду с другими, предусмотренными уголовным законом (кража, мошенничество и т.д.). А это значит, что не может быть квалифицировано одновременно как присвоение и растрата одно деяние. Точно также как не может быть одно деяние расценено как кража и вымогательство, или как грабёж и разбой.

А что же мы видим в обвинении, предъявленном Бертич? Какой формой (каким способом) хищения предлагают квалифицировать её действия орган следствия и прокурор?

В постановлении о привлечении Бертич в качестве обвиняемой от 28.03.2001 г. и в обвинительном заключении после описания 23-х вменяемых ей эпизодов хищений следователь указывает, что Бертич «совершила преступление, предусмотренное п. «б» ч.3 ст.160 УК РФ, - присвоение и растрата…» Вот так, ничтоже сумняшеся, сторона обвинения квалифицировала действия моей подзащитной, расценив их (все 23 эпизода вместе и сразу) как совершение хищения одновременно в двух формах – присвоения и растраты. Ведь союз и , в отличие от союза или, соединяет просто однородные члены предложения (не взаимоисключающие), и, таким образом, употребление его в данном контексте нужно понимать как совершение хищения сразу в двух формах: и присвоения, и растраты.

Однако в уголовном праве такого быть не может. Во-первых, невозможно совместить взаимоисключающие признаки объективной стороны преступления, и, во-вторых, юридическая квалификация деяния должна быть точной, чёткой и полностью соответствовать норме уголовного закона. Законодатель нередко в одной норме уголовного закона указывает сразу несколько признаков объективной стороны преступления или способов его совершения (например, пункты «в,з,к» части второй статьи 105, часть 1 статьи 111, часть 1 статьи 131 УК РФ и т.д.). Но при квалификации содеянного должны быть указаны лишь те признаки данной нормы, те указанные в ней способы совершения преступления, которые установлены по делу и подтверждаются доказательствами. Если же эпизодов преступной деятельности более одного (как в рассматриваемом деле), то каждому эпизоду (или группе тождественных) должна быть дана своя конкретная юридическая оценка.

В данном деле такая оценка дана одна для всех эпизодов. Но она является двойственной, неконкретной. А по сути и содержанию обвинения Бертич вменённые ей в вину действия являются неодинаковыми, они различны по способу, кругу задействованных лиц, предметам преступления. Сам орган следствия делит их на две большие группы: хищение денежных средств и хищение путёвок. 

При таких обстоятельствах распространение юридической оценки на все вменяемые Бертич деяния является неправильным по уже изложенным мною основаниям. Может ли суд «выбрать» из предложенных обвинением форм хищения одну и квалифицировать, допустим, действия Бертич (отдельные или группу тождественных) как присвоение или растрату?

Представляется, что суд сделать этого не вправе, и вот почему.

В соответствии со ст.144 УПК РСФСР, действовавшего в период предварительного следствия, и со ст.ст.73, 171 УПК РФ в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого при описании преступления должны быть указаны, помимо прочего, способ и другие обстоятельства совершения преступления. Из предъявленного Бертич обвинения неясно, каким способом совершены вменённые ей хищения (как каждый эпизод в отдельности, так и все вместе). В этой части стороной обвинения не выполнены требования закона о порядке предъявления обвинения.
Суд же в силу установленных уголовно-процессуальным законодательством принципов не может исправить допущенное обвинение нарушение закона. Иное стало бы нарушением принципов защиты личности от незаконного обвинения (статья 6 часть первая пункт 2 УПК РФ), законности при производстве по уголовному делу (статья 7 часть четвёртая УПК РФ), принципа состязательности сторон, по которому функции обвинения и разрешения уголовного дела отделены друг от друга, суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения (статья 15 части вторая и третья УПК РФ).

И действительно, поправки формулировок, исправление ошибок, уточнение дефиниций в материалах, представленных суду стороной обвинения, расценилось бы как «пособничество» суда стороне обвинения, выполнение функций обвинения, что законом не допускается.
Таким образом, поскольку, на мой взгляд, при предъявлении Бертич обвинения не указан один из обязательных признаков вменяемого ей хищения (его способ), нельзя говорить и о наличии данного состава преступления в её действиях.

2. Органом следствия моя подзащитная обвиняется в совершении хищения в крупном размере. Это единственный особо квалифицированный признак, по которому Бертич привлекается по части третьей статьи 160 УК РФ. Это влечёт значительно более суровое наказание, это исключило применение к ней акта амнистии ещё в период предварительного следствия.

Возникает может быть наивный, но естественный и, между прочим, предусмотренный законом, вопрос. Какой же ущерб признан органом следствия крупным? Каков общий размер совершённого Бертич хищения? Наконец, какой вообще ущерб причинён её действиями? Ответ на эти вопросы должен дать орган следствия, сторона обвинения. Причём ответ должен быть совершенно определённым и однозначным.

Как ни странно, но такой ответ вы не увидите и не найдёте ни в предъявленном Бертич обвинении, ни в обвинительном заключении. Не услышал я общую сумму совершённого Бертич хищения, а значит и общую сумму ущерба, и в речи прокурора, посчитавшей доказанной вину подсудимой в полном объёме предъявленного обвинения.

В обвинении Бертич указана общая сумма хищения денежных средств – 99.893 рубля (по 15 эпизодам). По остальным 8-ми эпизодам (хищение путёвок) указаны суммы ущерба по каждому из них, но общая сумма по этим эпизодам не выведена. Не представила сторона обвинения и общую сумму хищения по всем 23-м эпизодам, которые вменяются в вину Бертич.

При отсутствии такой общей суммы хищения, а значит и ущерба, нельзя говорить ни о «крупном», ни о каком-то другом хищении, поскольку отсутствует один из обязательных и самых важных элементов состава любого вида хищения. Конечно, сторона обвинения может попросить суд выполнить за следователя и прокурора работу по установлению точного размера хищения и ущерба, но думается этим самым суд будет выполнять функции обвинения, что законом делать ему запрещено.

Отсутствие же в объективной стороне состава хищения размера причинённого ущерба (суммы хищения) безусловно влечёт и отсутствие состава данного вида преступлений.

3. Второй частью предъявленного Бертич обвинения ей вменяется совершение хищения путёвок. Обвинение утверждает, что похищенные Бертич путёвки принадлежали Челябинскому филиалу ЦОО ФСС РФ НПГР. Видимо подразумевается, что ущерб от хищения путёвок также причинён Челябинскому филиалу.

Однако и по фабуле предъявленного обвинения, и по доказательствам, исследованным при судебном разбирательстве видно, что путёвки из Челябинского филиала передавались другим предприятиям и организациям, а уже потом использовались разными лицами. В суде выяснялся вопрос, все ли эти предприятия состояли на учёте как страхователи в Челябинском филиале.
Считаю, что в уголовно-правовом смысле это и не имеет значение. Важно, что Челябинский филиал передал путёвки другим организациям, они вышли из оборота средств филиала, не находились в его владении и пользовании. При таких обстоятельствах любым использованием путёвок, в том числе и их возможного хищения, Челябинскому филиалу не мог быть причинён ущерб. Это подтверждает и акт № 40/05-13 от 18.10.2002г. ревизора Савула Ю.В., в котором отмечено (пункт 3), что ответственность за расходование средств соцстраха несёт администрация страхователя.

Именно поэтому и представитель Фонда соцстраха утверждает в суде, что при распределении и использовании путёвок материального ущерба Фонду не причинено. Если же при этом и допускались нарушения, то они носили внутренний характер и могут повлечь лишь дисциплинарную ответственность.

Поскольку ущерба Челябинскому филиалу не причинено, а других потерпевших сторона обвинения не установила и не представила, то по делу не имеется лица (юридического или физического), которому бы хищением был причинён имущественный вред. А при отсутствии такого лица, а значит и ущерба, отсутствует и состав хищения.

С учётом изложенного считаю, что в действиях моей подзащитной Бертич Н.Н. не имеется состава хищения, которое вменено ей органом следствия.

Прошу в соответствии с пунктом 3 части второй статьи 302 УПК РФ в отношении Бертич Надежды Николаевны постановить оправдательный приговор за отсутствием в её деянии состава преступления.

Адвокат Ю.С.Турбин